Триггеры - Страница 90

— То есть, у китайцев это тоже есть, да? И у русских?

— Больших бомб, как у нас, нет — по крайней мере, насколько нам известно. Почему нам и нужно делать это прямо сейчас — нанести немедленный встречный удар.

Сет покачал головой.

— Это не назовёшь симметричным ответом, Питер.

— Были ли Хиросима и Нагасаки симметричным ответом на Пирл-Харбор? — спросил Муленберг. — Два больших города, полных гражданских, за одну военно-морскую базу? В Пирл-Харборе погибло двадцать четыре сотни человек, из которых гражданских было всего пятьдесят семь; бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки убили в сто раз больше — почти четверть миллиона человек, почти все — гражданские. Симметрично? Нет — но это остановило войну. Остановило тут же. Когда в 1945 мы приобрели очевидное преимущество над японцами, мы им воспользовались — и нам больше никогда не нужно было бояться Японии.

— Но террористы не только в Пакистане, — сказал Сет.

— Верно. Но большинство руководства Аль-Саджады там. И Пакистан годами укрывал Бен Ладена; их разведка знала, что он там. Да, террористы есть и в Афганистане, и в Ираке и в других местах, но наш сигнал будет ясен: если террористические атаки продолжатся, мы уничтожим ещё одну страну, укрывающую террористов.

— Нет, — сказал Сет. — Я имею в виду, что террористы здесь. В Соединённых Штатах, в Лондоне — везде. Они уже здесь; потому и происходят их атаки.

— Пехотинцы. Их высшее руководство там.

— В исламском мире? — сказал Сет. — Мы не воюем против ислама.

— Нет, не воюем, — согласился Муленберг. — В мире 1,6 миллиардов мусульман, и в пятидесяти странах они составляют большинство населения. Пакистан — лишь небольшая часть исламского мира.

— Это ужасно, — сказал Сет. — Отвратительно.

— То, что сделали с нами, тоже ужасно, — ответил Муленберг. — И это будет продолжаться, пока мы не заставим их прекратить, пока не покажем им, что наше терпение кончилось. Мы последняя оставшаяся сверхдержава. Настало время воспользоваться своим сверхмогуществом, чтобы положить этому конец.

Дэррил внимательно выслушал рассказ Бесси о встрече министра обороны Муленберга с президентом.

— И Джеррисон на это купился?

Бесси кивнула.

— И они начинают в понедельник. Завтра.

Дэррил оглядел роскошный коттедж — однако позолоченная клетка остаётся клеткой.

— Полагаю, мы ничего с этим не можем поделать?

— Мало что, — ответила Бесси. Она обыскала память президента, чтобы узнать, получил ли он уже письмо; похоже, что нет. — Но, — добавила она, выглядывая в окно на заснеженный лес, — по крайней мере, я сделала всё, что могла.

Глава 46

Сет Джеррисон по-прежнему лежал на кровати в президентской резиденции в Кэмп-Дэвиде. Первая Леди — Жасмин Джеррисон, высокая, утончённая, изящная — сидела рядом, работая на лэптопе, поставленном на маленький столик. За исключением агента Сьюзан Доусон Сет распустил всю охрану Секретной Службы; теперь он полагался на офицеров флота и морской пехоты, отобранных ведомством Питера Муленберга.

В дверь постучали. Жасмин поднялась и открыла. Один из охранников — морской пехотинец — отсалютовал ей.

— Пакет для президента, мэм.

Сет не мог видеть её лица, но вообразил, как сузились её зелёные глаза.

— От кого это?

— Мэм, миссис Стилвелл требовала, чтобы это было передано вашему мужу.

— Я возьму.

— Я пообещал миссис Стилвелл, что пакет попадёт к президенту лично.

— Я отдам его ему. Спасибо. — Она взяла конверт. Молодой человек отсалютовал и ушёл, а Жасмин принесла конверт Сету. Он кивнул, и она взяла со стола вычурный нож для бумаг, вскрыла конверт, надела очки для чтения и вытащила из конверта единственный лист.

— Какая-то бессмыслица, — сказала она.

— Что?

Она подняла лист так, чтобы он мог видеть. На нём уже были его франклиновскиеочки, и он приподнял голову так, чтобы увидеть письмо сквозь их линзы. Это была бумага с эмблемой Кэмп-Дэвида, на которой дрожащей рукой было выведено длинное послание. Оно начиналось так:

...

5-2-6

IJFXK XVXJY DIJLZ…

— Что это значит? — спросила Жасмин.

Первая Леди знала все его секреты — и личные, и профессиональные — но у него никогда раньше не возникало необходимости объяснить ей принцип работы «кода-13». Уже через несколько секунд она нарисовала кодировочную таблицу для ключа 5-2-6, но расшифровывать всё письмо оказалось утомительно — настолько же, подумал Сет, как Бесси его писать.

Он диктовал послание Бесси по одной букве, а Жасмин печатала соответствующую букву расшифровки. Затем она вставила пробелы в нужных местах и добавила знаки препинания.

— «Дорогой мистер президент», — прочитала Жасмин вслух. — «Вы похитили меня и не позволяете увидеться с моим больным сыном».

— «Похитил» — это несколько сильно сказано, — заметил Сет.

Жасмин, которая, как он полагал, успела ознакомиться с основной мыслью письма, пока его печатала, вскинула брови.

— Дальше ещё сильнее. Она пишет: «Я верю в Бога. Я читаю Библию каждый день. Я верю в «глаз за глаз». Но то, что планируете вы — это миллион глаз за глаз. Я не могу с таким согласиться».

Сет пошевелился. Пламя в камине потрескивало.

— «Я молилась Господу о совете и обнаружила, что у вас нет воспоминаний о подобном, что вы никогда не молились, что вы не верите в Бога. Я шокирована и опечалена. Это ещё одна вещь, о которой вы лгали в ходе вашей предвыборной кампании. Но я также знаю, благодаря тому, что вы это обсуждали с руководителем вашей кампании Расти, что вы верите в то, что мораль возможна и без веры в Бога, что вы верите в то, что атеист способен быть хорошим человеком.»